Престижность работы

25.03.2021

Труднее всего управлять теми, кому нечего терять. Если бы мы и в самом деле хотели разрешить проблему наркотиков, а не вести войну с совершенно другой целью, в первую очередь надо было бы заняться самыми бедными – во всех смыслах слова. Следовало бы изменить материальные и общественные условия жизни тех категорий населения, которые выказывают особую склонность к употреблению считающихся опасными веществ, и при этом больше всего страдают от последствий потребления.

Основной проблемой постиндустриального общества является нехватка такого вида работы, как оплачиваемая. Нехватка оплачиваемой деньгами работы, естественно, еще не означает нехватки работы как таковой. Мать-одиночка, которая толкает в гору коляску с близнецами, возвращаясь из похода за молоком и пособием, называется безработной. Безработным считается и мужчина, который проводит время, набивая холодильник ягодами и свежепойманной рыбой, – потому что фабрика, а вместе с ней и оплачиваемая работа приказали долго жить. Безработными – тут уже проскальзывают нотки осуждения – называются и те, кто среди бела дня слоняются по самым убогим кварталам наших постиндустриальных городов. Безработные, несмотря на то, что оконные рамы покосились, и даже воспоминания о детской площадке канули в Лету. Безработный – это неудачник, стыдящийся самого себя, потому что все его общество построено на принципе «услуга – немедленное денежное вознаграждение». Когда поднимается уровень безработицы такого типа, посещаемость библиотек падает. Безработный, лишенный оплачиваемой работы, самоустраняется из общества, пытаясь скрыть свой стыд. Или, как это бывает в отдельных случаях, с вызовом выставляется напоказ.

В такой ситуации имело бы смысл провести реформу, призванную подорвать престиж оплачиваемой работы. За счет этого можно было бы поднять престиж работы другого рода: работы на радость окружающим, или работы во имя самой работы, работы как созидательной деятельности.

В настоящее время уже делаются некоторые шаги в этом направлении. Как обычно, в роли главного экспериментатора выступает Дания. Здесь появились общественные течения, утверждающие, что безработица тоже может быть благом, преимуществом, способным приносить выгоду. Постоянно появляются публикации, поддерживающие такую точку зрения, как, например, работа Иллича (1980). В качестве другого примера можно привести книгу Веннерёда «Работай меньше, живи дольше» (1983). Но в то же время очевидно, что это ни в коей мере не является отражением ведущей тенденции общественного развития. Людям нужна работа. Оплачиваемая работа. Неслучайно лозунг «Работа для всех» служит таким эффективным орудием в политической борьбе.

На сегодняшний день примерно половина всего населения Скандинавии получает за свою работу заработную плату. Другая половина либо живет непосредственно за счет тех, кто получает зарплату, либо на всевозможные пособия: по болезни, по старости, по инвалидности, по опеке над несовершеннолетними, и конечно же, по безработице. 22% молодых людей в возрасте 16-19 лет, живущих в Осло, либо вообще не имеют оплачиваемой работы, либо работают до 9,5 оплачиваемых рабочих часов в неделю и не получают образования (Холанд, 1984).

Дефицитный товар обладает собственной притягательной силой. Людовик XIV гляделся на свое отражение в алюминиевом зеркале. Алюминий был в новинку, стоил недешево, и из него стали изготовлять посуду для королевского двора. Оплачиваемая работа – дефицитный товар. Поэтому прежде всего следует обеспечить всех зарплатой. Вряд ли минимальная заработная плата для всех выльется в намного бульшую сумму, нежели существующая в настоящее время система пособий, однако это будет весьма действенным способом подорвать престиж оплачиваемой работы, сокровища наших дней. Во всяком случае, если бы все получали минимальную заработную плату, под работой перестали бы автоматически подразумевать только оплачиваемую работу. Если бы все получали зарплату, у нас появилась бы возможность заметить и обсудить другие характеристики работы. Если бы всем давали зарплату, мы бы все изначально обладали статусом уважаемого человека.

Эти наивные рассуждения отнюдь не означают, что мы слепы и не видим причин, по которым подобный порядок не был введен еще много лет назад. Проблемой прошлого было разделение тяжелого физического труда. Справиться с этой проблемой хорошо помогала плеть рабовладельца, как и врожденное право феодала – в сочетании с небольшой дисциплинарной помощью со стороны князя. Потом на подкрепление пришли идеологические построения о благословении труда. Там, где плеть рабовладельца и феодальные узы больше не соответствовали духу времени, где промышленность требовала от рабочих мобильности и мотивированности, возникла протестантская этика, а вместе с ней и обычай продажи себя в качестве рабочей силы. Минимальная заработная плата для всех поможет порвать с традиционным представлением о том, что за работу надо получать деньги. Идея заработной платы для всех также угрожает подорвать ценность того, что работник традиционно выставлял на продажу – ценность рабочей силы. Если все будут получать минимальную заработную плату, стоимость рабочей силы уменьшится до общего для всех минимума. Это неизбежно; этого мы и хотим добиться.

Кто-то скажет: при таком порядке люди не захотят работать. А мы ответим: и сегодня люди работают, не получая за это денег. Труд в семье до сих пор не потерял своей значимости. Простые люди помогают друг другу, художники стремятся достичь признания, есть у них стипендия от государства или нет. Большинство продолжало бы работать, как сейчас, если бы деньги поступали независимо от работы. Но многие работали бы с большим чувством удовлетворения, оттого что их труд ценится наравне с трудом других. Принципы исключения из круга работающих – возраст, пол, способности и здоровье – потеряли бы свою силу. Да и почему мы так боимся, что кто-то не захочет работать? Наша главная проблема заключается в том, что слишком много людей стремится получить слишком много оплачиваемой работы. Решим сначала эту проблему, а потом посмотрим, появится ли противоположная.

Вряд ли выплата минимальной заработной платы для всех что-то изменит в жизни тех молодых людей, которые сегодня употребляют алкоголь или еще какой-нибудь наркотик впридачу. Во всяком случае на первых порах. Вряд ли минимальная заработная плата будет восприниматься иначе, чем пособие по болезни или какое там еще пособие они получают, – как лишнее подтверждение тому, что надежды нет, к тому же позволяющее продолжить потребление наркотиков в больших дозах. Естественно, придется подождать. Каждый год рождаются новые поколения – носители старой проблемы. Наша цель – прервать это порочное производство.

Один наш знакомый как-то раз описал ощущение свободы следующим образом: «Меня поместили в изолятор. Я отказался есть. Они пробовали накормить меня насильно, но меня стошнило всем обратно – я съел свои экскременты, и меня вывернуло наизнанку. Я рвался на свободу, посадить меня за решетку было высшей несправедливостью. Они боялись, что я умру. Ко мне пришел начальник тюрьмы. Он плакал и умолял меня поесть. Я отказался. Никогда еще я не был так свободен, как тогда, в изоляторе».

Заключенный почувствовал себя свободным, потому что выиграл борьбу за контроль над своей жизнью.

Лишенный оплачиваемой работы проиграл, бродяга ускользнул. С точки зрения проблемы наркотиков, наибольшей опасности подвергается бродяга, потом безработный. Пассивность безработного в какой-то мере служит защитой от неодобряемого в обществе поведения. Возможность такого поведения уменьшается – как и посещаемость библиотек, и многое другое. Время заполняется больше тяжелыми раздумьями, нежели курением гашиша. Бродяга свободнее в этом отношении. Он предпочитает сам отказаться, не дожидаясь, пока ему откажут, и взамен обретает свободу. Однако у него возникают трудности, когда дело доходит до поисков альтернативных способов проводить свободное время. Его приятели находятся в школе или на работе. Молодого бродягу нередко можно увидеть шатающимся возле школы, где он ждет друзей. Или он спит до обеда в ожидании, когда можно будет отправиться на вечеринку. Опасности такого образа жизни с глубоким знанием дела описаны многими исследователями – начиная с Коэна (1955) и Миллера (1958) до Матцы (1964) и Эрикссона и др. (1984). В этих исследованиях говорится о молодых людях, получивших на руки половину мира и сотворивших из нее целый. Они растягивают свободное время на всю жизнь, пытаясь проживать каждый день, как если бы это был пятничный или субботний вечер. Они живут в пустом времени и заполняют его при помощи испытанного рецепта индустриального общества: праздника как способа проведения времени. От чего их регулярно тошнит.