Тоталитарное общество

20.07.2021

Многие видят эти опасности. Многие также отмечают, как ухудшается и ранее незавидная жизненная ситуация тех, кто становится жертвами практикуемой политики контроля за наркотиками. В этих обстоятельствах наиболее целесообразным решением проблемы кажется лечение. Если наказание кажется несправедливым – назови его лечением, как говорили в старину юристы. Эта мысль лежала в основе учреждения работных домов, колоний для малолетних преступников, исправительных учреждений. Эта же мысль лежит в основе учреждения принудительного лечения для наркоманов. Идея настолько старая, что было достаточно времени изучить ее как следует и выявить все ее слабости. Можно обратиться к основополагающему исследованию Ауберта (1958), посвященному анализу различий между правоохранительной системой и системой здравоохранения. Можно обратиться к финской антологии «Осторожно, охрана» (Эриксон, 1967), к публикациям Матиесена (1965) и Кристи (1960, 1982). Поэтому мы не будем подробно на этом останавливаться, позволим только несколько замечаний.

Наказание – это преднамеренное зло. Поэтому, чтобы защитить попавшего в лапы уголовного правосудия, в эту систему встроены специальные механизмы. Судопроизводство протекает открыто. Обвиняемый имеет право сам услышать все обращенные против него свидетельства. Эксперты-юристы должны контролировать друг друга – чтобы никто не смог обмануть. Страдания, которые несет за собой наказание, должны быть пропорциональны совершенному злу. Заранее должен быть определен срок, когда эти страдания кончатся.

Что же касается лечения, то оно, по идее, направлено на благо пациента. Те, кто лечат, желают ему только добра. Пациенту не обязательно знать, что именно с ним делается, почему это так, а не иначе, и как долго продлится. Все делается ему или ей во благо. Лечащий персонал не обязан осуществлять контроль друг за другом. Врачи могут, да, собственно, и должны быть специалистами в своей области. Тогда их команда будет располагать куда бoльшим объемом знаний, чем это доступно несчастной уголовно- правовой системе, где специализация недопустима, где все должны следить друг за другом во избежание обмана. Врачи же все на стороне пациента.

Взяв все сказанное за основу, нетрудно представить себе, какие возможности открывает система лечения для нужд контроля, если пациенты приходят в больницу не по своей воле, а принуждаются к лечению. Мы не говорим, что это обязательно должно произойти. Мы говорим, что так может случиться. На этом месте дискуссия обычно заходит в тупик. Нормальные врачи немедленно приходят в ярость, и с полным на то основанием. Они говорят: мы хорошо представляем себе опасности, мы их избегаем. На это можно ответить только одно. История раз за разом показывает, что не все врачи хорошо представляют себе опасности, и что на врачей также можно оказывать давление. Характерным примером в этом отношении может служить то, что т.н. Внешние секции (Uteseksjoner), которые работают в тесном контакте со своими клиентами, не прибегая к принудительным методам, нередко вступают в конфликт с остальными органами системы (Посборг, 1984). Здесь речь идет о проблеме, которую большинство в обществе воспринимает очень серьезно. Как войну не на жизнь, а на смерть. В то же время ясно, или, во всяком случае, скоро станет ясно, что с помощью обычных судебно-правовых процедур эту войну не выиграть. Возникает искушение целиком передать дело в ведение системы здравоохранения, причем с сохранением основных методов уголовного правосудия: абсолютных полномочий, обеспечивающих принудительное подчинение. Но если это единственный способ выиграть войну с наркотиками, сомнительно, что это того стоит.